Два заповедника - Страница 65

– Да? – удивился Артем. Он совершенно автоматически сказал Леониду «вы», даже не обратив на это внимания. Уважительное обращение к старшему по возрасту крепко сидело в подсознании, Артем так и не привык к обычному и единственно принятому в Поднебесье обращению на «ты». Ко всем, даже к старейшинам и логвиту. – Если вам… если тебе не нравится, я буду следить за своей речью.

– Мне все равно, – успокоил Артема отшельник. – Кроме того, я знаю, что такое обращение, наоборот, говорит о почтении к собеседнику. Говори как привык.

– Спасибо, – с облегчением поблагодарил Артем. Честно говоря, необходимость постоянно контролировать речь его изрядно тяготила.

– Ложка у меня, уж простите, только одна, – вздохнул Леонид с сожалением. – Придется пускать по кругу, вслед за веселящим. Там еще осталось?

Ва Тан взвесил мех в руке.

– Думаю, еще треть!

– Тогда начинай! А я, как повар, первым отведаю похлебку.

К вареву прекрасно пошли слегка зачерствевшие лепешки, прихваченные Артемом из путевых запасов. Леонид оказался незаурядным поваром – даже дока Артем это отметил. В целом, с кулинарной точки зрения похлебка из какой-то местной крупы с добавлением копченой оленины вряд ли могла представлять собой что-то особенное. Но картину кардинально меняли приправы – по всей видимости, те самые многочисленные травки, которые Леонид добавлял в котел. Обжигаясь и причмокивая, то и дело дуя на ложку и запивая варево веселящим, отшельник и его гости прилежно опустошили котелок.

– Ох, вкусно! – вздохнул ва Тан с сожалением, когда от похлебки остались только воспоминания да приятная тяжесть в желудке. – Сроду такой вкусной не ел!

Артем ощутил легкий укол чего-то вроде ревности. Но подумал и справедливо рассудил, что ему и шанса-то показать себя не особо предоставлялось. В клане у очага целиком и полностью командовали женщины, а в полете все время обходились без огня. Где уж там отличиться, если питаться приходится всухомятку…

Минут двадцать все четверо сыто и расслабленно помалкивали, глядя в костерок. Потом Леонид безошибочно уловил исходящее от молодежи нетерпение – от сказочника и Артема в большей степени, от ва Тана – в меньшей.

– Ну что, пришло время для истории? – спросил Леонид, прищурился и поглядел на Артема.

– Да, будь так добр, расскажи! – встрепенулся ва Дас-ти и отдернул руку от лежащей рядом гитары, которую некоторое время тихонько поглаживал.

– Тогда слушайте, – просто сказал Леонид. Название истории, если оно и было, отшельник не упомянул.

«Клауд шумно вспорхнул, взрезал острыми крыльями воздух и канул вниз, за третью кромку. Браслет он упрямо сжимал в массивном клюве.

Сначала ло Вим колебался: глянуть ли за край или сразу же искать подходящий клен. Раз клауд сунулся вниз, значит, рядом плывет еще один Лист. Решил для начала взглянуть, тем более что совсем недалеко, сразу за второй кромкой, росло несколько кленов с шикарными семенами-крыльями.

Так и есть: чуть ниже, метрах в ста к солнцу величаво парил Лист. Гигантское зеленое блюдце трехкилометрового диаметра. Молодой, лет двадцати. И скорее всего пока необитаемый. Красное оперение клауда мелькало за второй кромкой. Ло Вим отполз от края и бросился к клену. Выбрал крылья, перерубил мечом мясистый стебель, захлестнул упряжь на семенах и просунул руки под истертые кожаные лямки. Теперь он походил на птицу, раскинувшую рыжие чешуйчатые крылья, или на гигантскую стрекозу. У третьей кромки он поймал ветер, взошел на рыхлый полузасохший вал и шагнул за край, в пустоту. Тугие воздушные струи заставили крылья петь; пьянящая радость полета охватила ло Вима; как всегда, он заложил несколько крутых виражей, не в силах выразить восторг иным способом.

Однако клауд мог удрать. Ло Вим чуть двинул крыльями и заскользил к новому Листу.

Сел он за первой кромкой, мягко спружинив ногами. На мясистой плотной поверхности Листа выступил зеленоватый сок.

Клауд, нахохлившись, сидел на верхушке молоденькой пихты и глупо таращился на ло Вима.

Стрела тихо легла на тетиву.

На этот раз ло Вим не промахнулся: клауд, пронзенный насквозь, неловко свалился на толстую хвойную подушку; верхушка пихты так и осталась изогнутой.

Теперь можно было не торопиться. Освободив упряжь, ло Вим бережно уложил ее в заплечную сумку; отыскал поблизости полость и бросил в клейкое густо-зеленое месиво крылья-семена: пусть здесь вырастет клен. Вытер меч и лишь после этого подошел к поверженному воришке-клауду. Первым делом браслет: с трудом разжав клюв, ло Вим наконец коснулся магической вещи. Изжелта-тусклый металл приятно холодил пальцы. Тончайшая вязь, работа древних мастеров… А какие камни!

Браслет он завернул в чистую тряпицу и заботливо уложил на самое дно сумки. Теперь стрела: зачем бросать зря? Поддев ножом, освободил ее, оттер загустевшую кровь и сунул в колчан, а тушку клауда спровадил в полость вслед за семенами клена. Там жадно забулькало: Лист любил мясо. Ло Вим тоже любил мясо, но клауда стал бы есть только в очень голодное время, а сейчас, хвала высоте, пищи на Листах хватало, благо лето. Северная зима сей год выдалась мягкая, да еще Лист не летал в этот раз к полюсу – чем не жизнь? Вот еще бы южную переждать так же…

Лист, приютивший клан ло Вима, нависал чуть не над самой головой. Снизу ясно виделись молодые побеги.

Выпуклое тело, похожее на тяжкое зеленое облако, казалось необъяснимо уместным здесь, в небе.

Ветер гнал оба Листа вдоль побережья Кольцевого океана, опоясавшего мир по экватору. Ничто не предвещало перемены погоды, Листы так и будут лететь вместе, изредка меняя высоту и сближаясь. А раз так, можно и поохотиться. Проверив оружие, ло Вим быстро зашагал в глубь Листа, решив не спешить с возвращением.