Два заповедника - Страница 75

«Нарвался все-таки… – подумал Ник с отчаянием. – Но ведь не мог я свернуть программу, не мог, не успевал! Я Бугу увидел буквально за четверть часа до землеходов… Неужели они не хотят этого понять?»

Ник представил лягушачье лицо Градиленко и вздрогнул от омерзения пополам со злостью. Может, не стоило швыряться табуреткой? Повилял бы хвостиком, изобразил раскаяние – глядишь, и обошлось бы выговором да штрафом. А так – прощай флот…»

Но почему молчит Шредер? Он же обещал…

К вечеру четвертого дня журналы были напрочь забыты; Ник лежал на койке лицом в подушку и чуть не до крови кусал губы.

Щелчок дверного запора буквально подбросил его. Ник вскочил и застыл напротив медленно отворяющегося люка.

Вошел капитан. Плотно затворил люк и внимательно поглядел на Никиту. В руке капитан держал сложенный вдвое лист пластика, похоже, с какой-то распечаткой.

– Ну, как ты, сынок? – спросил капитан вполне нейтрально.

– Хандрю, – признался Ник угрюмо. – Выпрут меня из флота, стопудово выпрут.

– А тебе бы этого не хотелось? – поинтересовался капитан. Похоже, вполне искренне.

Ник пожал плечами:

– Да привык я уже… Седьмой рейд. Полных двенадцать лет в космосе. Даже не думал, что это так быстро закончится…

Капитан мелко закивал.

– Да. Это затягивает, что и говорить… Вот, держи, это тебе.

Он протянул Нику распечатку.

– От шефа? – с робкой надеждой спросил Ник.

– Наверное. – Любой на месте капитана пожал бы плечами. Капитан остался неподвижен. – Я не смотрел.

Ник торопливо расправил лист.

«Ник! – гласила распечатка. – Дело, увы, сложнее, чем представлялось вначале. Придется тебе посидеть под арестом до самой Земли. Будет процесс и следствие, но одно я обещаю наверняка: из флота тебя не отчислят. Я пригрозил свернуть сотрудничество с Управлением, если они вздумают тебя уволить, так что не распускай нюни и не мрачней. А чтоб не терять формы и не облениться – займись-ка нашей давнишней и любимой проблемой, адресацией параллельного синтеза. Если сумеешь построить корректную и работоспособную модель мультисинтезной программы, дядюшка Пит будет очень доволен… Не хандри».

И – размашистая подпись.

Ник непроизвольно расплылся в улыбке.

– Что? – невозмутимо спросил капитан. – Хорошие новости?

– Лучше не бывает, капитан! – радостно сообщил Ник. – Меня не уволят!

Капитан едва заметно улыбнулся. Похоже, он все-таки прочел распечатку перед тем, как отнести Нику. Ну скажите на милость, какому капитану громадного крейсера взбредет в голову самолично доставлять послание от шефа какому-то там арестованному эмбриомеханику из гражданских? Да еще вечером, в неслужебное время?

– Очередное вам спасибо, капитан! Скажите, а терминалом я смогу воспользоваться?

– Арестованным запрещено пользоваться корабельными терминалами…

Ник осекся. А как, собственно, он тогда сможет работать? На бумаге программу не напишешь и не откомпилируешь, и уж точно – не проверишь…

– …но в наставлении ничего не сказано по поводу личных капитанских терминалов, – закончил фразу капитан и заговорщицки подмигнул.

После чего развернулся и вышел.

Ник недолго маялся – спустя четверть часа явился щуплый вестовой с портативным терминалом под мышкой.

– Вот! – сказал он, протягивая плоский брикет Нику. Потом выудил из кармана складную антенну-георгин и установил ее на откидном столике. – Наводку от корабельной магистрали берет на ура! Работай…

– Спасибо, воин, – вздохнул Ник. – Да не падет на тебя гнев сурового начальства…

Воин продемонстрировал Нику белозубую улыбку и отправился по загадочным (для Ника) вестовым надобностям.

В каюту мельком заглянул охранник с неизменным лучевиком в волосатых лапах, громыхнул запором, и Ник снова остался один.

Впрочем, нет. Не один. Теперь он мог дотянуться до любого человека в пределах обитаемой Вселенной, до любой информации.

Потому что у него появился выход в сеть.

Ник подсел к столику, откинул крышку терминала, запитал его и подсоединил джек антенны ко входному разъему. Терминал пискнул, загружаясь; над столом развернулся призрачный кубик экрана.

Первым делом Ник подключился к родимому спец-центру в Саутгемптоне, отыскал свой холд, наколотил пароль и вошел.

– Отлично, – пробормотал он, шелестя клавиатурой.

Параллельно проверил – на месте ли шеф?

Шефа не было, рабочий день в Англии уже закончился.

– Ладно, – вздохнул Ник, загружая рабочие библиотеки и отладчик. – Параллельный синтез, говорите? Будет вам параллельный синтез от Никиты Тарханова! Клянусь своей треуголкой! И только попробуйте обругать метод…

Когда Ник окунался в работу, время переставало для него существовать.

Глава восьмая

После визита к отшельнику Леониду полет вновь вошел в однообразную фазу: все время было светло, солнце все ближе и ближе подбиралось к точке зимнего солнцестояния, а сама точка, которую Артем научился отыскивать на небе (приблизительно, конечно), уже совсем недалеко отстояла от зенита. Периоды бодрствования сменялись сном и вновь бодрствованием. Ва Тан трижды улетал, как он сам выражался, размять плечи. Видели вдали обитаемый Лист, но по каким-то непонятным Артему приметам решили, что там обитает недружелюбный клан и вынудили наусов сильно отклониться к западу. Подозрительный Лист вскоре пропал из виду; оттуда, к счастью, никто не прилетел. Артем исчерпал кулинарную фантазию и все чаще повторялся в блюдах, да и набор продуктов был довольно скуден в смысле разнообразия – по запасу пока проблем не предвиделось, недели три полного автонома воздухоплаватели выдержали бы без проблем. Зато ва Дасти, казалось, был неисчерпаем: он всякий раз вспоминал песни, которые еще не пел попутчикам, да и сказок рассказал немало и ни разу не повторился. Кроме того, Артем подозревал, что ва Дасти прямо сейчас, в полете, во время вынужденного безделья сочиняет и новые песни, и новые сказки.